ДОКЛАД

«Избрание меры пресечения в Российском уголовном процессе с учетом требований Европейского суда по правам человека».

Часть1.Об обеспечении гарантий прав подозреваемых и обвиняемых в связи с применением меры пресечения в виде заключения под стражу

Доклад Федеральной палаты адвокатов от 18января 2008года(тезисы).

Профессиональное сообщество адвокатов как особый институт гражданского общества озабочено сложившейся практикой необоснованного заключения под стражу лиц, в отношении которых ведется дознание и следствие.

В настоящее время мера пресечения в виде заключения под стражу – одна из самых распространенных в России.

При назначении данной меры пресечения органы дознания, предварительного следствия, прокуратура, суды часто не учитывают, что данная мера пресечения является самой суровой и в соответствии с законом (часть 1 статьи 108 УПК РФ) может и должна применяться лишь при невозможности применения иной, более мягкой меры пресечения.

При помещении человека под стражу существенно ограничиваются его конституционные права, такие как право на свободу, на неприкосновенность личной жизни, на тайну переписки, на свободное перемещение и выбор места пребывания и другие.

Неблагоприятные последствия заключения под стражу испытывают на себе не только сами подозреваемые или обвиняемые, но и члены их семей, родственники и близкие.

Помимо этого, содержание под стражей достаточно дорого обходится государству.

Важно отметить, что неуклонно растет количество лиц, помещенных под стражу за преступления небольшой и средней тяжести. Безусловно, большинство таких лиц могли бы находиться на свободе до вынесения судами приговоров. Тем более, что по данной категории дел часто назначается наказание, либо вообще не связанное с лишением свободы, либо не связанное с реальным его отбыванием.

Известно, что в стране ежегодно освобождается из-под стражи несколько десятков тысяч человек, чье нахождение в следственных изоляторах не вызывалось необходимостью, а в ряде случаев, наоборот, являлось результатом ошибок, так как в действиях этих лиц не было даже состава преступления.

Европейский Суд по правам человека рассмотрел ряд дел, в которых против Российской Федерации с исками выступили граждане, пострадавшие от незаконного и необоснованного содержания под стражей. По многим из этих дел Российская Федерация была признана виновной в нарушении ряда статей Конвенции о защите прав человека и основных свобод и была вынуждена выплачивать немалые суммы лицам, ранее содержавшимся под стражей. Этого можно было бы не допустить, если бы своевременно принимались меры по защите прав этих лиц.

Представляется, что в отношении значительной части лиц, содержащихся под стражей, на период предварительного и (или) судебного следствия, могла бы быть избрана менее строгая мера пресечения, не связанная с лишением свободы, причем без какого-либо ущерба как для интересов следствия и суда, так и для интересов общества.

***

Попыткой изменить сложившуюся ситуацию можно считать введение с 1 июля 2002 года порядка, согласно которому заключение под стражу происходит на основании судебного решения. По своему смыслу судебный порядок избрания меры пресечения в виде заключения под стражу был призван повысить качество рассмотрения вопросов об избрании данной меры пресечения и исключить случаи необоснованного заключения под стражу лиц, подозреваемых и обвиняемых в совершении преступлений.

Введение такой процедуры сперва действительно дало положительные результаты. На первоначальном этапе суды тщательно взвешивали все обстоятельства при решении вопроса о заключении подозреваемых и обвиняемых под стражу и часто отказывали в назначении данной меры. Более того, органы следствия и дознания в ряде случаев, опасаясь отказов судей в удовлетворении ходатайств о заключении под стражу, с такими ходатайствами в суды вообще не обращались и самостоятельно избирали подозреваемым и обвиняемым меры пресечения, не связанные с лишением свободы. Однако вскоре ситуация изменилась, и количество лиц, в отношении которых избирается заключение под стражу, существенно возросло и продолжает расти.

Теперь уже не органы прокуратуры, а суды оказались причастными к фактам неоправданно широкого заключения граждан под стражу, что, несомненно, пагубно сказывается на законных интересах подозреваемых и обвиняемых, на доверии граждан к судебной системе в целом, а также дискредитирует саму идею проведенной реформы.

Не только дознаватели и следователи, но и судьи не хотят применять альтернативные заключению под стражу меры пресечения. Так, при отказе в удовлетворении ходатайства об избрании в отношении подозреваемого или обвиняемого меры пресечения в виде заключения под стражу судья по собственной инициативе вправе при наличии оснований и обстоятельств, предусмотренных законом, избрать в отношении подозреваемого или обвиняемого меру пресечения в виде залога или домашнего ареста. Неиспользование последних обусловлено, в том числе, шаблонным мышлением судей, некритически относящихся к ходатайствам следователей и дознавателей об избрании меры пресечения в виде заключения под стражу.

Мы оставляем в стороне факты произвольных, незаконных решений судей, их предвзятого отношения к участникам процесса, а также полной безнаказанности судей за их произвольные действия. Суды чаще всего идут на поводу у органов следствия и дознания, которые озабочены фактически одним: повышением статистических показателей уровня раскрываемости преступлений. Между тем на органы дознания и следствия, как и на суды, возложены обязанности соблюдения прав и свобод граждан и при игнорировании этих обязанностей следовало бы всякий раз возбуждать вопрос, по меньшей мере, о дисциплинарном наказании.

Часть 2.

В различных странах полномочия органов полиции, прокуратуры и суда, касающиеся вопроса применения меры пресечения в виде ареста и/или заключения под стражу, не совпадают. Кроме того, в разных странах существует различный порядок инициирования процедуры по принятию судебного решения об аресте лица или заключении его под стражу.

В странах общего права, как, например, Великобритания, Канада и США, лицо, которое задержано полицией и в отношении которого существует необходимость применения меры пресечения в виде содержания под стражей, должно быть в срочном порядке доставлено судье. Обычно такой задержанный должен предстать перед судьей в течение 24 часов (статья 503 Уголовного кодекса Канады; статья 41 Акта о полиции и уголовных доказательствах Англии). Судья должен провести так называемые слушания о залоге (bail hearing).

В странах общего права ни полиция, ни прокурор не выносят постановлений об аресте. Вместо этого прокурор в ходе устного судебного заседания должен убедить судью в том, что оставить задержанного (подозреваемого или обвиняемого) под стражей необходимо либо для того, чтобы обеспечить явку задержанного для участия в процессе, либо в интересах общественной безопасности. Таким образом, прокурор играет активную роль в процессе принятия судебного решения о применении меры пресечения в виде содержания под стражей на стадии предварительного расследования.

Органы полиции имеют определенные полномочия влиять на срок задержания без предъявления обвинения, однако эти полномочия заканчиваются с истечением максимального срока задержания без судебного решения.

В ряде стран континентальной Европы также можно наблюдать активную роль прокурора на этапе вынесения судебного решения о содержании подозреваемого (обвиняемого) под стражей.

Например, в Италии после задержания подозреваемого (обвиняемого) полиция обязана сообщить об этом прокурору. В течение 24 часов после ареста полиция обязана представить задержанного прокурору вместе с материалами уголовного дела. До того как прокурор попросит о проведении судебного слушания для санкционирования ареста, он может допросить задержанного. Итальянский закон предоставляет прокурору полномочие оценить законность задержания либо продолжить расследование. Закон требует от полиции и прокурора немедленного освобождения задержанного, как только становится очевидным, что задержано другое лицо либо что задержание было произведено с нарушением закона. О решении освободить задержанного полиция обязана сообщить прокурору незамедлительно.

В Германии для того, чтобы судья мог выдать ордер на арест либо вынести решение об оставлении задержанного под стражей, от прокурора должно поступить официальное заявление (ходатайство). Хотя во время судебного слушания, на котором решается вопрос об оставлении задержанного под стражей, сторону обвинения может представлять офицер полиции, который расследует данное уголовное дело, решение о том, ходатайствовать ли перед судом о санкционировании ареста, принимает именно прокурор, а не полиция.

Во Франции прокурор обязан заявить письменное ходатайство об оставлении задержанного лица под стражей. Данное ходатайство должно быть поддержано прокурором перед судьей, который принимает решение об оставлении под стражей после состязательного слушания, в котором выступают прокурор, задержанное лицо и его адвокат (статья 145 Уголовно-процессуального кодекса Франции).

Таким образом, можно сделать вывод о том, что прокурор играет ключевую роль в процессе принятия судебного решения в ряде стран, принадлежащих как к системе общего права (Великобритания, Канада и США), так и к системе континентального права (Германия, Италия и Франция).

Примечательно также, что итальянское законодательство предписывает, что предварительное заключение возможно только при наличии серьезных доказательств вины, а не простого подозрения против лица, в отношении которого судья выбирает меру пресечения. Итальянское законодательство также устанавливает довольно жесткие требования к доказательствам, представляемым судье для оценки того, существуют ли серьезные доказательства вины задержанного. В частности, изобличающие показания, полученные от задержанного либо от других подозреваемых по данному делу должны подтверждаться другими доказательствами (статьи 273 и 192 УПК Италии). Законодательство запрещает судье при решении вопроса о предварительном заключении использовать показания с чужих слов, если свидетель не может указать на источник своей информации; показания информатора (агента полиции), если данный информатор не был допрошен в качестве свидетеля; записи телефонных переговоров, если они получены не в соответствии с установленной законом процедурой.

Часть3.

В России несовершенство уголовно-процессуального и уголовного законодательства, а также законодательства, регламентирующего деятельность судов, правоохранительных органов, функционирование следственных изоляторов и изоляторов временного содержания, можно назвать среди причин, обусловливающих негативную ситуацию в сфере обеспечения гарантий прав подозреваемых и обвиняемых в связи с заключением их под стражу и содержанием под стражей. К этому следует добавить недостатки правоприменительной практики, определенный уровень правосознания дознавателей, следователей, прокуроров, судей, а также, к сожалению, и некоторых адвокатов.

Это объяснить можно только тем, что судьи по прежнему продолжают считать, что борьба с преступностью является одной из основной видов деятельности суда. Так, например, А.Ю. Корчагин, являющийся одним из руководителей суда субъекта Российской Федерации, в своем автореферате на соискание ученой степени доктора юридических наук указывает буквально следующее: «Реализация положений судебной реформы в Российской Федерации существенно повышает роль суда в системе органов, осуществляющих борьбу с преступностью».[4]

Но суд не ведет борьбу с преступностью, ему уголовно-процессуальным законодательством отведена роль беспристрастного арбитра в споре сторон.

Представляется, что как только суды, начиная с Верховного Суда РФ, и заканчивая мировым судьей, перестанут бороться с преступностью, количество жалоб в Европейский суд по правам человека сократится самым существенным образом.

Европейский Суд по правам человека все чаще и чаще констатирует, что судами Российской Федерации при принятии решений об избрании меры пресечения в виде содержания под стражей, и при продлении срока содержания под стражей, допускается нарушение требований статей 5 и 6 Европейской Конвенции о защите прав человека и основных свобод. [5]

Изученная нами судебная практика Европейского суда по правам человека по рассмотренным делам позволяет установить следующие критерии  обоснованности применения к лицу меры пресечения в виде заключения под стражу:

— возможность того, что обвиняемый скроется;

— возможность того, что обвиняемый, находясь на свободе, воспрепятствует производству по делу и отправлению правосудия;

— возможность того, что обвиняемый продолжит преступную деятельность;

— поддержание и дальнейшее сохранение общественного порядка.

Так, например, по делу «Смирновы против Российской Федерации», рассмотренному Европейским Судом по правам человека 24 июля 2003 года, Европейский Суд указал следующее: «59. Прецедентное право Конвенции разработало четыре базовых приемлемых основания в отказе в освобождении под подписку о невыезде: риск, что лицо, которому предъявлено обвинение, не появиться на суде (см. дело Stogmuller v. Austria, судебное решение от 10 ноября 1969 года, Серии А № 9, параграф 15); риск, что лицо, которому предъявлено обвинение в случае освобождения предпримет действия, чтобы помешать отправлению правосудия (см. дело Wemhoff v. Germany, судебное решение от 27 июня 1968 года, Серия А № 7, параграф 14); или совершит дальнейшее правонарушение (см. дело Matznetter v. Austria, судебное решение от 10 ноября 1969 года, Серия А № 10, параграф 9); или нарушит общественный порядок (см. дело Letellier v. France, судебное решение от 26 июля 1991 года, Серия А № 207, параграф 51). [6]

Но, несмотря на то, что Российская Федерация как участник Конвенции о защите прав человека и основных свобод признает юрисдикцию Европейского суда по правам человека обязательной по вопросам толкования и применения Конвенции и Протоколов к ней, суды в основном, не принимают во внимание решения Европейского суда, и не руководствуются правовыми позициями, выработанными Европейским судом по тем или иным вопросам, в частности об обоснованности длительного содержания под стражей.

В то же время, опрос сотрудников прокуратуры, как ныне работающих в органах прокуратуры, так и находящихся в отставке, показал, что мера пресечения в виде содержания под стражей прокурорами избиралась в среднем примерно в 77 — 85 случаях из 100. При этом выявилась закономерность – чем больше был стаж работы у прокурора, тем меньше был процент избрания этой меры пресечения (в некоторых районах в определенное время процент избрания меры пресечения в виде заключения под стражу не превышал 72%). При этом прокурор, перед дачей санкции на взятие лица под стражу либо при продлении срока содержания под стражей каждый раз, в обязательном порядке детально изучал материалы уголовного дела (чего, по воле законодателя, не вправе делать суд), а также, в ряде случаев и изучал и оперативные материалы, оценивая имеющуюся по делу доказательственную базу, и вероятную судебную перспективу уголовного дела. При этом, как пояснили опрошенные, они несли личную ответственность за каждое избрание меры пресечения в виде заключения под стражу. [7]

Тамара Морщакова Журнал «Итоги» февраль 2011года(выдержки из статьи)

— Странные, однако, дела творятся в нашей судебной системе, судя по вашим словам: «Даже простой законодательный запрет… применять такую меру пресечения, как арест по делам об экономических преступлениях, не нашел поддержки в судебной практике». Получается, суды сознательно игнорируют закон?

— Именно так. Судьи откровенно боятся освобождать из-под стражи людей, преследуемых системой государственного обвинения. Предпочитают не спорить со следствием, опасаясь быть обвиненными в пособничестве задержанным. И это, кстати, яркое свидетельство соотношения сил между судами и правоохранительными органами. Сразу видно, у кого реальная власть.

— Почему, по-вашему, судьи пасуют перед «телефонным правом»? Вроде бы не сталинские времена. В чем причина — в боязни утратить привычный комфорт?

— Речь идет не просто о комфорте. Работа судьи — большое профессиональное достижение, сопровождающееся приобретением высокого социального статуса. Расстаться с этим очень нелегко. Знаю, что подавляющее большинство судей мечтают о независимости суда. Но, действуя в заданных обстоятельствах, они не видят путей обрести независимость без риска утратить статус. Хорошо помню, каким был наш судейский корпус, когда начались преобразования, в 90-х годах. Несмотря на все материальные проблемы, это были другие люди, вдохновленные перспективами реформы. Сегодняшние настроения в судейской среде очень далеки от оптимистических.

— Тем не менее число обращений граждан в суды неуклонно растет. Что, по утверждению руководителей судебной системы, лучше любых соцопросов говорит о росте доверия граждан к отечественной Фемиде.

— Рост количества обращений никак не связан с вопросом доверия. Во времена СССР круг дел, которыми занимались судебные органы, был очень узок. Сейчас же нет такой сферы, где суд не имел бы своей компетенции. Граждане больше не обращаются за урегулированием споров ни в партийные органы, ни в СМИ. Кроме того, растет и само число правовых конфликтов. Раньше не было ни частной собственности, ни свободы предпринимательской деятельности. А сейчас и то и другое приходится защищать в судах. Независимо от того, в какой мере ты им доверяешь.

— У ваших оппонентов есть в запасе и другой аргумент: уменьшение доли обжалованных судебных актов. Разве это не показатель растущего качества судопроизводства?

— У этого факта могут быть и другие объяснения. Согласно соцопросам, отношение граждан к суду после обращения в него практически всегда хуже, чем до. Снижение процента обжалований может быть связано с чувством безнадежности после опыта общения с судебной бюрократией. Мол, дальнейшие усилия бесполезны. Не настаиваю на том, что это единственно возможная версия, но, по крайней мере, исключать ее нельзя.

Литература:

1.Доклад ФПА от 18января 20008года. Об обеспечении гарантий прав подозреваемых и обвиняемых в связи с применением меры пресечения в виде заключения под стражу

2. О предмете доказывания при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу см.: Безруких Е. С., Конин В.В. Некоторые проблемные вопросы предмета доказывания при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу // Актуальные проблемы уголовного судопроизводства. Материалы Всероссийской научной конференции «Два века юридической науки и образования в Казанском университете» 13 – 14 мая 2004 г. Секция «Уголовный процесс: история и современность». Казань, 2006. Изд-во Казанского ун-та. С. 49 – 53; Конин В.В. К вопросу о предмете доказывания при избрании меры пресечения в виде заключения под стражу // Актуальные проблемы уголовного судопроизводства: вопросы теории, законодательства, практик применения (к 5-летию УПК РФ); Материалы международной научно-практической конференции. М., МГЮА. 2007. С. 97-99.

3. Постановление № 5 Пленума ВС РФ от 10.10.2003 г. «О применении судами общей юрисдикции общепризнанных принципов и норм международного права и международных договоров Российской Федерации» // СПС Консультант Плюс

4. Корчагин А.Ю. Организационно-тактические и методические основы криминалистического обеспечения судебного разбирательства уголовных дел / Автореф. дисс. д-ра юрид. наук. М. 2007. С. 3

5. Например, Постановление Европейского Суда от 09 апреля 2009 года по делу «Кондратьев против России», жалоба № 2450/04; Постановление Европейского Суда от 3 июля 2008 г. по делу «Белов против Российской Федерации», жалоба N 22053/02; Постановление Европейского Суда от 24 мая 2007 г. по делу «Мишкеткуль и другие против Российской Федерации», жалоба N 36911/02 и др. // СПС Консультант Плюс

6. Постановление Европейского Суда от 24 июля 2004 года по делу «Смирновы против Российской Федерации» // Европейский Суд по правам человека и Российская Федерация: Постановления и решения, вынесенные до 1 марта 2004 г. / Отв. ред. Ю.Ю. Берестнев. М., 2005. С. 77 — 94.
7. Стаья Морщаковой Т. Журнал Итоги» февраль 2011года.

Комментарии запрещены.